Мифы об оккупации Тибета
Тибет стал частью Китая еще в Средние
века
Знакомые журналисты и просто друзья
часто спрашивают меня: почему официальный Пекин так
болезненно, точнее сказать, так возмущенно прореагировал
на то, что президент Буш не где-нибудь, а в Вашингтоне,
демонстративно наградил далай-ламу как выдающегося
правозащитника современности?
Далай-ламу, который, мол, почти полвека
находится в изгнании как противник китайской оккупации
Тибета, как борец против его китаизации и подавления в
этом священном для буддистов краю религиозных свобод?
***
 Автор
статьи: Всеволод Владимирович Овчинников - легенда советской и
российской журналистики, один из ведущих
советских послевоенных журналистов-международников.
На протяжении почти сорока лет был
корреспондентом и политическим обозревателем
газеты "Правда".
В настоящее время Всеволод Овчинников
является обозревателем "Российской газеты".
Овчинников - почетный член
российско-японского "Комитета 21 века", эксперт
политической экспертной сети Кремль.Org.
Автор книг "Ветка сакуры (Рассказ о том,
что за люди японцы)", "Корни дуба (Впечатления и
размышления об Англии и англичанах)", "Горячий пепел
(Хроника тайной гонки за обладание ядерным оружием)". За
эти книги в 1985 году был удостоен Государственной премии СССР.
***
Заповедник Средневековья
Мне посчастливилось первым из моих
соотечественников еще в 1955 году побывать в Тибете,
беседовать с далай-ламой, когда тот еще был верховным
правителем загадочной Шамбалы. Но меня порой поражает
направленность вопросов, свидетельствующих, что в
сознании некоторых россиян доминируют стереотипы
западной пропаганды.
Как очевидец, своими глазами видевший
Тибет в 1955 и 1990 годах, постараюсь ответить по
порядку. Прежде всего говорить, что китайские коммунисты
"оккупировали Тибет", абсурдно. Тибет вошел в состав
Китая еще в Средние века. Правители Поднебесной издавна
стремились сделать тибетское духовенство своей опорой. В
XIII веке внук Чингисхана Хубилай дал одному из видных
буддистов титул наставника императора, или далай-ламы, и
поручил управлять тибетскими землями.
Такое соединение духовной и светской
власти дожило до победы Мао Цзэдуна в гражданской войне
с Чан Кайши. Соглашение о мирном освобождении Тибета,
подписанное в 1951 году, предусматривало право
тибетского народа на районную национальную автономию в
рамках КНР. Вопросы обороны и внешних сношений были
объявлены прерогативой Пекина, а Лхасе предоставлена
полная самостоятельность в местных делах.
В соглашении говорилось, что центральные
власти не будут изменять сложившуюся в Тибете
политическую систему, функции и полномочия далай-ламы, с
уважением отнесутся к религиозным верованиям, обычаям
тибетцев.
Четыре года спустя я по приглашению
премьера Чжоу Эньлая проехал в Лхасу по только что
проложенной туда автомобильной дороге, чтобы
ознакомиться с тем, как выполняются эти обязательства.
14 сентября 1955 года я имел продолжительную беседу с
далай-ламой и хочу дословно процитировать некоторые его
высказывания.
Автору
довелось первым из советских журналистов побывать в
Тибете, подняться в заоблачную Шамбалу по только что
проложенной автомобильной дороге. Перед дворцом
далай-ламы в Лхасе, 1955 год
- Хотел бы воспользоваться вашим
приездом, - сказал мне тогда Далай-лама
XIV, -
чтобы передать несколько слов зарубежной общественности,
буддистам в других странах. Мы, тибетцы, не только
веруем в учение Будды, но и любим нашу родину, где
уважается и охраняется свобода религии. Связи тибетского
и китайского народов имеют более чем тысячелетнюю
давность. С тех пор как было подписано соглашение о
мирном освобождении Тибета, наш народ оставил путь,
который вел к мраку, и пошел по пути к свету...
В 1955 году Тибет предстал моим глазам
как нетронутый заповедник Средневековья. Кроме пашен и
пастбищ монастыри владели также земледельцами и
скотоводами.
Перенестись во времена Марко Поло было
интересно. Но больше, чем экзотика, поражала
средневековая жестокость. Кроме религиозного фанатизма
феодально-теократический режим держался и на страхе, на
поистине бесчеловечных методах подавления. Я был
потрясен, увидев, как трех беглых рабов сковали за шею
одним ярмом, вырубленным из цельного деревянного ствола.
Тибет: хозяин отрубил ногу, в наказание за
провинность
Тибет:
мальчик раб и собаки: одна миска еды на все
Китайцы начали с тактики "добрыми делами
обретать друзей". Направляя на места врачей, ветеринаров
и агрономов, они действовали только с ведома и согласия
монастырей. Растущие симпатии местных жителей, видимо, и
побудили реакционные круги Тибета в 1959 году решиться
на мятеж. Причем я убежден, что далай-лама был отнюдь не
инициатором, а жертвой этих трагических событий.
Вооруженные выступления в Лхасе и других местах были
подавлены. Далай-ламе и тысячам его сторонников пришлось
бежать в Индию.
Шамбала покончила с рабством
Мятеж круто изменил жизнь тех, кто
бежал, и тех, кто остался. Период гибкости и разумных
компромиссов оказался, увы, перечеркнут. Соглашение 1951
года было односторонне нарушено. А это вызвало со
стороны Пекина ответную волну форсированных реформ.
Они были хоть жесткими, но
справедливыми. В заоблачной Шамбале было наконец
покончено с рабством. Земледельцев и скотоводов
освободили от крепостной зависимости, а также от всех
налогов в государственную казну. Им безвозмездно
передали пашни и скот, изъятые у монастырей,
участвовавших в мятеже. У остальных владельцев они были
выкуплены.
Ликвидация феодальных отношений вызвала
заметный рост производительных сил. Став хозяевами полей
и пастбищ, тибетцы стали ежегодно собирать около 700
тысяч тонн зерна, поголовье скота приблизилось к 25
миллионам. (В пятидесятые годы аналогичные показатели
были втрое ниже.)
За последние полвека центральное
правительство оказало былому заповеднику Средневековья
безвозмездную экономическую помощь на 6 миллиардов
долларов. В результате средняя продолжительность жизни
тибетцев увеличилась с 36 до 67 лет. Если во время моего
первого приезда население края составляло около миллиона
человек, то нынче оно приблизилось к трем миллионам.
Ведь на тибетцев, как и на другие нацменьшинства, не
распространяется существующее в КНР жесткое правило:
"одна семья - один ребенок".
Китайцев в автономном районе менее 90
тысяч (то есть 3 процента). Примерно половина из них
сосредоточена в Лхасе. Это строители, врачи, учителя,
работающие по контрактам. Жить в условиях высокогорного
климата больше двух лет отваживаются немногие.
Итак, население Тибета утроилось, тогда
как количество монастырей сократилось в два, а число лам
в три раза. Для края, традиционная культура которого
неразрывно связана с религией, такая перемена не могла
быть безболезненной. Но ламаизм доказал свою
жизнестойкость. Даже лишившись своих владений, монастыри
существуют как бы на самофинансировании - печатают
священные книги, производят предметы религиозного
культа, а главное, получают добровольные приношения от
своих бывших крепостных, за которых монахи возносят
молитвы.
Там, где полвека назад было 150 тысяч
лам, теперь насчитывается 150 тысяч учащихся. В некогда
поголовно неграмотном краю 86 процентов детей ходят в
школу, причем учатся на родном языке. Для подготовки
преподавательских кадров в краю созданы четыре вуза, в
том числе Тибетский университет.
Сохранить национальную культуру
- Мы, - сказал мне его ректор Цеван
Цзигме, - стремимся воспитать людей, способных сохранить
традиционную национальную культуру. Единственной формой
ее проявления веками была религия. Очагами учености были
монастыри, интеллигенцию составляли ламы. Но культура
при этом была не общим достоянием, а уделом меньшинства.
Именно это мы и хотим изменить, сохраняя все, что
составляет нашу самобытность.
Но вернемся к далай-ламе, чьи
сепаратистские заявления в изгнании не могли понравиться
Пекину. Впрочем, в последнее время верховный иерарх
буддистов дает понять, что его цель - не независимость,
а автономия Тибета, который, мол, должен стать
"самоуправляемой административной единицей, находящейся
в ассоциации с Китайской Народной Республикой".
Слово "ассоциация" вызывает в Пекине
настороженность. Но возможность компромисса, по-моему,
существует. Его основой может послужить все то же
соглашение 1951 года. Ведь сохранять в ведении Пекина
внешнюю политику и оборону - значит признавать Тибет
составной частью Китая. Народ не захочет возврата к
феодальному рабству. Но конкретные функции местных
властей могут быть иными, чем в других провинциях
страны.
Словом, мне, как человеку, который
своими глазами видел в 1955 году средневековую
жестокость феодально-теократического строя, а в 1990
году освобожденных от рабства скотоводов и земледельцев,
мне, вновь увидевшему Тибет, когда средняя
продолжительность жизни там увеличилась вдвое,
численность населения утроилась, а экономический
потенциал вырос в пять раз, кажутся абсурдными
измышления, будто этот заоблачный край "вымирает" или "китаизируется",
а далай-лама якобы заслуживает награды как выдающийся
правозащитник современности.
Всеволод Овчинников
Российская газета – Неделя № 4502 - 25.07.2007.
***
Смотрите также:
|
