Муж от "Гербалайф"
Когда муж попытался вернуть жену к
обычной жизни, и пошел на тренинг "Гербалайфа", ему
сказали: "Либо ты будешь у нас работать, распространять
товар и привлекать людей, либо мы найдем ей другого
мужа". Муж выбрал второй вариант, и в один прекрасный
день жена с двумя детьми сбежала в Москву к новому мужу
от "Гербалайф"...
***
"Стань успешным!", "Стань богатым!", "Мы
изменим твою жизнь!". Подобные лозунги стали частью
повседневной жизни горожан. И, казалось бы, все уже
понимают, что это, мягко говоря, неправда. Но реалии
таковы, что в это не только верят, но и готовы отдать
все, даже семью, ради приближения к заветной мечте об
успехе, богатстве, славе.
Судебные процессы, связанные с
вовлечением людей в секты, достаточно редки в Пермском
крае, но не так уж редки в России. При этом
специалистов, которые могли бы выступить экспертами в
данных процессах и оценить ситуацию, почти нет.
Александр Дворкин – один из немногих специалистов по
сектоведению – дисциплине на пересечении теологии,
юриспруденции, социологии религии, криминалистики. И в
Пермь он приехал на один день – чтобы выступить в суде в
качестве эксперта.
– Александр Леонидович, расскажите
вкратце, в чем суть дела?
– Суть в том, что жительница Перми
попала в секту. А началось все с организации, о которой
многие люди даже и не подозревают, что это секта, –
"Гербалайф". В этом заведении все построено на
коммерческом культе – нет религиозной составляющей, но
налицо все признаки тоталитарной секты: обман при
вербовке, манипуляция сознанием своих членов,
регламентация всех аспектов их жизни, их эксплуатация, а
также абсолютизация и идеализация лидера и организации.
Семья стала страдать. Все деньги,
которые муж выделял женщине, уходили в секту.
Всевозможные выездные семинары только усугубляли
происходящее. Разбогатеть в пирамиде не возможно – это
очевидно, богатеет только верхушка за счет основания.
Дела в семье шли все хуже и хуже. В результате женщина
для того, чтобы, наконец, помочь себе разбогатеть и
завоевать то самое место под солнцем, обратилась в
другую секту под названием "Центр Каббалы", который, в
свою очередь, обещал ей долгожданное процветание.
Как результат – все стало еще печальнее.
Когда муж попытался вернуть жену к обычной жизни, и даже
пошел на один из тренингов "Гербалайфа", ему там прямым
текстом сказали: "Либо ты будешь у нас работать,
распространять товар и привлекать людей, либо мы найдем
ей другого мужа". Муж выбрал второй вариант, и в один
прекрасный день жена с двумя детьми сбежала в Москву к
новому мужу от "Гербалайф". Сейчас пермяк воюет за
детей, чтобы вырвать их секты.
Увы, это не единичный случай. Когда этот
человек обратился ко мне, я ничего нового не услышал.
Такая ситуация достаточно типична для людей, чьи
родственники попали под влияние секты.
– Получается, грань между религиозной
сектой и нерелигиозной достаточно размытая?
– Да. На сегодняшний день в подобного
рода организациях наличие религиозного аспекта не
принципиально. Основные признаки секты я перечислил. А
еще есть цель – власть и деньги.
– Какое законодательство применимо к
таким организациям?
– В зависимости от вида нарушений, это
может быть и гражданское, и уголовное законодательство.
Главное – выявить нарушение. Проблема в том, что
законодательство очень слабо подготовлено к
существованию подобного рода организаций. Даже если,
например, речь идет об очевидном мошенничестве, в суде
очень тяжело доказать факт мошенничества. Ведь человек
вроде как добровольно передал свои деньги, и доказать,
что он это сделал под влиянием обмана, трудно. Поэтому
многие дела по очевидному мошенничеству разваливаются. А
в случае с пермской семьей имелось мошенничество на
организационном уровне – это еще сложнее в
доказательствах.
– Что для подобных организаций первично
– власть или деньги?
– Власть на первом месте, хотя деньги
увеличивают власть, а власть приносит еще больше денег.
У меня есть коллега, сектовед, преподаватель в Канаде,
который в течение нескольких лет участвовал в проекте по
изучению личностей основателей разных сект. И
выяснилось, что все лидеры являются злокачественными
нарциссистами. Нарциссизм – черта характера, которая
заключается в исключительной самовлюбленности, а
злокачественный нарциссист добивается всего за счет
других.
– Как в таких вопросах быть со свободой
личности? Ведь получается, что взрослый человек по тем
или иным причинам желает жить именно так.
– Не нужно упускать слово
"мошенничество". Оно является ключевым в подобных
историях. Человеку обещают что-то дать взамен –
например, взамен его денег. Если он свое обещание
держит, а обещанного не получает, это чистой воды обман.
Тот же принцип в сектах. Но часто так случается, что
речь идет о большем, чем просто деньги. И эти истории
гораздо печальнее.
– Раз уж мы начали с "Гербалайфа",
подскажите, как отличить сетевой бизнес от секты?
– Бизнес – это там, где вам продают
товар. В секте же основной доход получают от вовлечения
новых членов.
– А МММ – это секта?
– Нет, не секта, это мошенническая
организация. Люди отдают свои деньги, и прежде чем они
поймут, что к чему, руководитель подобной конторы
сбегает куда подальше. Принцип работы пирамиды другой.
Там верхушка богатеет за счет основания, а чтобы оно не
разбежалось, применяются все сектантские методы
манипулирования сознанием. Примером может послужить
известная сетевая компания "AmWay". На судебном
процессе, который проходил в Лондоне 5 лет назад, была
озвучена интересная цифра: 72% дохода компании получено
не от продажи основных товаров, а от продажи
сопутствующих товаров. А сопутствующими товарами
оказались тренинги, семинары, мотивационные диски и т.
д. Иными словами, людям промывают мозги за их же деньги.
– Как не попасть в такую организацию?
– На работе тебе платят деньги за твои
навыки и умения. В пирамидах с коммерческим культом
необходимо сначала самому выложить свои деньги за товар,
который потом еще нужно умудриться продать. Это ключевое
отличие. Во втором случае вы рискуете потерять не только
деньги, но и близких людей. Потому что вы их начинаете
рассматривать уже в качестве потенциальных покупателей
или будущих членов организации.
***
Читайте также по теме:
***
– На ваш взгляд, когда был пик
вовлеченности людей в пирамиды с коммерческим культом?
– Существует ошибочное мнение, что это
были 90-е. В то время прямо по улицам ходили люди и
приглашали вступить в ту или иную организацию, обещая
золотые горы. Сейчас по-другому. На улице крайне редко
встретишь агента, но это не означает, что их стало
меньше. Просто они все работают через социальные сети,
интернет, через круги знакомств. По моим подсчетам,
около 600-800 тысяч россиян являются полноправными
членами различных тоталитарных сект. А применяя понятие
"созависимость", цифры можно смело умножать на три, –
ведь семья страдает не меньше. И еще есть бывшие члены
секты. Когда не осталось ни здоровья, ни денег, ни
душевных сил, они стали просто-напросто не нужны.
– Зависит ли количество людей,
вовлеченных в секты, от экономической ситуации в стране,
политической стабильности, уровня социального развития?
– Да, конечно. В секту попадают люди,
которые переживают стресс, в этом состоянии они более
внушаемы. И когда страна переживает кризис, активность
сект возрастает.
– Атеистическое восприятие мира как-то
влияет на вероятность вовлечения в секту?
– Влияет. Подобное восприятие делает
человека склонным к разного рода оккультным сектам. Если
что-то выглядит достаточно научным, то человек с
атеистическим восприятием может это принять.
– Как вы оцените ситуацию в Прикамье по
степени вовлеченности жителей в подобные организации?
– Я думаю, что ситуация достаточно
критическая. Количество сект и их роль делают Пермский
край в этом отношении одним из лидеров в стране.
– А выход?
– Спасение утопающих – дело рук самих
утопающих. Во многих странах Европы исцеление начиналось
с самих людей. Жители объединялись и выдвигали свои
требования властям, а те, в свою очередь, начинали
работать в заданном направлении.
Получается, сегодня у нас на вооружении
– только здравый смысл да известная российская
самоирония.
Юлия Андреева
Московский Комсомолец - 09.04.2014.
|
